«ПОЛЁТ ВАЛЬКИРИЙ»
Скандал, однако! Вновь позавчера две тонны мака
задержаны при въезде в Парагвай.
Как жить теперь? Что чувствовать теперь? Скандал, однако!
Вези долой меня, седьмой трамвай!
Прогнило что-то — нечем крыть, пропало — негде взять.
Влево ехать — рану мыть. Вправо ехать — яму рыть.
Прямо ехать — пьяну быть. Значит, едем вспять.
Не пойте хором мне о том, что правды нет и выше.
О люди! Я любил вас как родной.
А вы? Ведь это вы, всё вы, всё сами вы — и вы же
меня сегодня ссорите со мной.
Весь год манёвры — май ли, март... не жизнь, а танкодром.
Шесть, семь, восемь, ключ на старт. Носом оземь авангард.
Прочих просим в Салехард, в отпуск, очень ждём.
Каскад кошмаров, бал зеркал, разгул фантасмагорий.
Легли две тонны мака в закрома.
Заснула стража мёртвым сном. Рыдай, святой Григорий!
Никто не твёрд, никто не горд, чума.
Что Салехард, что Парагвай — повсюду знай вертись.
Потушили — остывай. Устрашили — не встревай.
Задушили — истлевай. Выжил — не гордись.
Ревмя ревёт Бирнамский лес, гремит «Полёт валькирий»
синхронно с «Айне кляйне Нахтмузик».
Не стало радуг, всё красно. Ликуй, святой Порфирий!
Сбылась мечта, грядёт иной язык.
В нём нет балласта прошлых лет, хвала ему и честь.
Насладиться — мёду нет. Исцелиться — йоду нет.
Отравиться — яду нет. Всё другое — есть.
Отставить нервы! Что там на дворе, опять торнадо?
Плевать, пойдём сыграем в бадминтон.
Валькирия, как полёт? Она в ответ: полёт что надо!
Какое дело нам до тех двух тонн?
Порхай, волан, туда-сюда, не в бровь рази, а в глаз.
Небо мглисто как всегда. Вёрст на триста — гарь, стада.
С днём танкиста, господа! С новым счастьем вас.
2000