У ДОРОГИ ЧИБИС
Пальмы опять с фонтанами — ну никак — не получились к месту,
ни наугад, ни с помощью надлежащего словаря.
Чибис, хоть и старался в учениках и одолел всю мессу,
но не затмил собою на юг бежавшего соловья.
В полночь, изорвав клавир, стучу к соседям: здрасте, нет ли спичек?
Здравствуй, говорят, опять не спишь, увяз в бумагах, сросся с креслом?
Скоро, говорят, смотри, сдадим тебя в музей дурных привычек!
Ладно, заходи пока, взбодрим тебя универсальным средством...
В этом они прытки, опытны и чутки.
Благо на углу как раз напитки круглые сутки.
Тут же объявляется — по рублю, по рублю, по рублю, по рублю...
А я этого не люблю, не люблю, не люблю, не люблю...
Впрочем, остаюсь тих. Выдаю полтину.
Знаю, что ничем не лучше их, и камня в них не кину.
В принципе-то мы — одно и то же, если не вникать в оттенки.
Мало ли, что пьют они шутя, а я глотком давлюсь, как фраер.
Или что на стенке у меня — Вермеер, а у них на стенке —
ярмарочный супермен из фильма фирмы Metro-Goldwyn-Mayer:
в одной руке финка, во другой лимонка,
на манжетке запонка, на запонке японка.
И по любому поводу — по рублю, по рублю, по рублю, по рублю...
А я этого не люблю, не люблю, не люблю, не люблю...
Но — не привыкать-стать, праздник — не причуда.
Если бы ещё уметь не спать, то всё б не так и худо.
Вот, позавчера, прилёг — и что? Вскочил, как пробка, на рассвете:
снилось мне, что на углу как раз дают еду — вразвес и льготно.
То есть, это если, взяв кило, при всех на месте съешь две трети —
остальную треть берёшь бесплатно и несёшь куда угодно.
Я умылся наспех — и помчался брать треть.
Думал, буду прежде всех и первый стану в очередь.
А там уже — яблоку не упасть, не упасть, не упасть, не упасть!
Это ли, скажите, не напасть, не глупость, не глупость, не глупость?
Вечно у меня — сбой, а у прочих — праздник.
Может, я такой один рябой невесть откуда возник?
Утром постучу к соседям вновь, помятый весь, как нарукавник.
Здрасте, доложу, опять не спал, уж очень громок праздник жизни.
Музыка забыла всякий стыд, рехнулся массовик-забавник.
В небе фейерверк такой, что хоть в подвал залезь и там прокисни.
Видимо, гибель недалеко. Гвардия повержена, город сдан.
Joshua fit de battle ob Jericho an' de walls came tumblin' down...
Мне в ответ, естественно: по рублю... И дёргать ртом — себе дороже.
Сяду за компанию, потерплю, досплю потом, соседи всё же.
Кем бы мне таким стать? Чем таким упиться?
Чтобы только после как убитый спать. А то всё как убийца.
Чибис, беги! Как некогда соловей, певец и ныне милый.
Беги теперь, не то гляди, останешься насовсем —
в голой степи, где вправе лишь суховей да тамариск унылый
гадать о том, что было до них, что с ними и что затем.
2004